Марс Ягудин - Тайны земли родной
| 08.02.2014, 13:35 | |
| Приезжая летом в родную деревню, не могу не проведать реку Большой Ик, купаясь в водах которой я вырос. Вот и сегодня. С братом, живущим в деревне, едем на мотоцикле купаться. Едем по полям, по лугам, вдоль лесопосадок. Клубы пыли, поднимаемой колёсами, долго остаются висеть над дорогой. Вижу какое-то странное поле с серой растительностью. Спрашиваю брата, стараясь перекричать свист ветра и грохот мотоцикла: - А что здесь? - Питомник лесхоза, - слышу в ответ. - От жары всё высохло, что ли? Не поливали, наверное. Дождей-то не было. - То, что ты видишь, только ветки, расставленные для затенения. Сама рассада внизу, под ними. Я задумался. Взять любую деревню. Ту же нашу. Разве она своей скрытой внутренней жизнью не напоминает этот питомник? Разве можно что-нибудь узнать о ней лишь проездом? Разве для этого не нужно в ней родиться, прожить всю жизнь, а может, и умереть? С чего же начинается Родина? Вечный вопрос. Думаю всё-таки, она начинается с наших воспоминаний. Вот лишь один эпизод из далёкого, промелькнувшего как сон, детства. Для деревенских мальчишек после долгой дождливой осени наступала весёлая пора – выпал первый снег. И речка начала покрываться льдом. Лёд был ещё тоненький, толщиной в оконное стекло. Но мы разве можем терпеть хотя бы день, тем более неделю, как нам сказал папа. И вот мы уже на этом льду. Играем в хоккей. Клюшки самодельные, шайба – застывший лошадиный помёт. Коньков, конечно, нет, все мы в валенках. Сквозь лёд видно, как течёт вода. Ступаешь – из-под ног, как молнии, во все стороны трещины. Но нам-то от этого ещё веселее. Прыгаем, смеёмся... Но в один не очень прекрасный для нас момент лёд не выдерживает наших издевательств над ним. Он проваливается под нами, и мы все четверо по пояс оказываемся в воде. Речка наша не глубокая, но сильное течение и скользкое дно не дают нам встать на ноги. Братишку моего уносит всё дальше, дальше, и он вот-вот уйдёт под лёд. Тут я последним усилием встаю на ноги и кричу ему: «Дай руку!» У самого края небытия успеваю схватить его за руку и начинаю тянуть к себе, сам еле удерживаясь на ногах. Нам повезло, помогая друг другу, все четверо выкарабкались на берег. Из валенок вылили воду; сняв носки, выжали их; надели всё обратно. И всё это – стоя на снегу. Но домой шли, дрожа не столько от холода, сколько от страха перед папиной реакцией. И действительно, отец наддал-таки нам жару – нашими же мокрыми штанами, предварительно повелев их снять. Зато мы уж запомнили этот день навсегда... Что характерно, я не помню, чтобы на папу за это держал какую-то обиду. Брат вообще не помнит, что нас высекли. Видимо, понимали, хотя и были маленькими, что вспышка отца – лишь результат его беспокойства за нас, проявление его любви к нам. Кажется, целая жизнь прошла после этого случая. Однажды мы с братом Айратом, с которым как раз тонули когда-то, едем из леса. На том же мотоцикле. На опушке леса остановились, сели на траву и ждём отставший от нас трактор. Уставшее за день, присмиревшее солнце, перед тем как нырнуть в объятия горизонта, замерло над нашей деревней. Такая тишина, что мы, поддавшись её чарам, тоже сидим молча. У каждого свои мысли. Я думаю: такого заката больше уж не будет; и нам на этом месте, в такой же тишине, так же вдвоём, вряд ли ещё раз удастся посидеть. Отсюда наша деревня – как на ладони. Без труда нахожу я дом, который стал для нас единственным в мире. Таким его сделали воспоминания, связанные с ним. С севера деревню защищают от холодных ветров горы. Сколько раз поднимался я на эти вершины, надеясь хоть там остудить своё сердце, охваченное пламенем таинственных ощущений юности. Об этом знаем лишь я да ветер, который, вопреки моим ожиданиям, только раздувал огонь, с которым я пытался справиться. С юга, сразу за нашим огородом, начинаются поля. Лесные полосы, в которых мы, мальчишки, когда-то играли в «войну», разрезают их вдоль и поперёк. Их когда-то сажала наша мама. Я, до боли соскучившись по Родине, приезжаю домой. Следующим утром встаю рано-рано, выхожу в это поле и, обезумев от его красок, звуков и запахов, плачу. Навзрыд. О чём, не знаю и сам. Ни с того ни с сего ещё одно воспоминание вклинивается в этот ряд. Над деревней ночь. В небе мерцают сотни миллионов иных миров. Я иду по дороге, ведущей к кладбищу, думая о жизни, о вечности, которая меня ожидает. Скажите, у кого ещё есть такие воспоминания, такой взгляд на родную землю? Видимо, множество таких бриллиантов памяти и составляет для каждого своё понятие Родины. Отчего земля родная так тянет меня к себе? В чём секрет её вдохновляющей силы? Я был уверен, что знаю ответы на эти вопросы... Пока не начал размышлять над ними, разглядывать свои чувства в микроскоп. | |
|
| |
| Просмотров: 1769 | Загрузок: 0 | | |
| Всего комментариев: 0 | |
