Марсель Гафуров - Хотелось разбогатеть
| 11.12.2012, 20:01 | |
| Однажды я услышал по радио удивительное сообщение: одной семье в Соединенных Штатах Америки почтальон принес письмо, посланное сто лет назад. Молодцы почтовики! Доставили-таки завалявшееся где-то послание по адресу, указанному на конверте. Хотя отправитель письма и адресат, надо думать, уже умерли, неожиданное событие обрадовало их потомков, вызвало сентиментальные толки о предках. О содержании письма по радио ничего не сообщили, но воображение тут же выдало мне несколько предположений. Допустим, письмо это получили вы, а в нем ваш прадедушка изливал нежные чувства девушке, ставшей потом вашей прабабушкой. И вы увидели, как возвышенно, романтично люди объяснялись в любви в старые времена. Это же страшно интересно! Теперь так не умеют. Отношения между разнополыми молодыми людьми предельно упростились. Романтичные ухаживания и даже официальные браки постепенно теряют былое значение, предпочтение отдается так называемому гражданскому браку по схеме: сошлись – что-то друг в дружке не понравилось – разбежались, нередко – успев зачать будущего сироту при живых родителях. В Германии в связи с этим придумали специальные окна с ящиками для подкидышей. В нашем дичающем обществе попытка перенять опыт немцев, похоже, широкой поддержки не получила. Совсем недавно у нас, в Уфе, нашли очередного новорожденного ребенка на помойке… Прошу прошения за привычку делать попутные замечания и умозаключения, отвлекшись от заданной темы разговора. Мне кажется, эти отвлечения могут сыграть в рассказе такую же роль, какую играют острые приправы к основному блюду на обеденном столе. Но они, возможно, кому-нибудь придутся не по вкусу. На вкус и цвет, как известно, товарищей нет. Поэтому вернемся к американскому письму. Оно могло быть и сугубо деловым. Речь в нем шла, скажем, о бизнесе. Американцев ведь интересовал, да и поныне интересует прежде всего бизнес. При встрече со знакомым или приятелем они спрашивают: «Делаешь деньги?». Это соответствует нашему вопросу «Как поживаешь?». Впрочем, и у нас теперь деньги стали светом в окошке. Слово «деньги» вдруг напомнило мне об одном давнем эпизоде моей собственной жизни. Тут я после вступительных рассуждений наконец подвожу читателя непосредственно к сюжету, заявленному в заголовке рассказа. Более полувека назад я положил в сберкассу на хранение некоторую сумму. Учился тогда на последнем курсе института, сочинял стихи, время от времени их печатали в молодежной газете. Узнав, что я собрался жениться, редактор газеты в благородном порыве распорядился подготовить подборку моих стихов, опубликовать их и выплатить мне приличный гонорар для покрытия свадебных расходов. Сказано – сделано. Чтобы не потратить полученные деньги преждевременно, я и положил их в сберкассу. А когда забирал обратно, мне предложили сохранить счет на будущее, оставив на нем пять рублей. Я оставил. Потом начисто забыл об этих рублях и вот вспомнил о них спустя 53 года. Любопытно мне стало: где они теперь? Не блуждают ли где-нибудь, подобно американскому письму? Не смогу ли я отыскать их и получить сейчас? Правда, за полстолетия в мире произошло много перемен. В стране у нас сменился общественный строй. Мы сделали, будто следуя классической формуле, шаг вперед, два шага назад. Советской системы сберкасс давно уже нет. Но ее правопреемником стал нынешний Сбербанк. И в том же помещении, где я оставил пять своих заработанных честным умственным трудом рублей, теперь работает отделение этого банка. Дай-ка, думаю, загляну туда, попытка не пытка, не узнаю ли, как сложилась судьба моих денег? Симпатичная девушка, менеджер банка, услышав о цели моего визита, посмотрела на меня испуганно: не с сумасшедшим ли имеет дело? – Нет-нет, я нормальный человек, – заверил я.– Просто любопытный литератор. Вот и решил выяснить, что сталось с моим давним счетом в сберкассе. Если он чудом сохранился, напишу рассказ со счастливым концом. Занятная может получиться история. С этими деньгами, конечно, случились разные метаморфозы. Сберкасса начисляла по вкладам два процента годовых. За 50 лет моя сумма должна была удвоиться. При этом ее постоянно обесценивала инфляция, а денежная реформа превратила рубли в копейки. И все-таки какой-то след на счету мог остаться. Теперь на этот остаток ничего не купишь. Но важна не сумма, интересны ее приключения. Не так ли? – Пожалуй, так, – согласилась девушка. В ее глазах засветился огонек интереса. – Но я, извините, не могу помочь вам. У нас нет архива сберкассы. Возможно, его хранят в республиканском отделении банка. Попробуйте обратиться туда. – Непременно обращусь, – пообещал я. – Спасибо за совет. Некоторое время спустя я рассказал о своем деле другой, не менее симпатичной девушке уже в другом офисе, обставленном богаче. У нее от удивления брови тоже поползли вверх, но она спохватилась, напустила на лицо благожелательность. Человека, пришедшего в банк, положено встречать благожелательно, чтобы в жестких условиях конкуренции с другими банками не упустить потенциального клиента. Девушка поинтересовалась моей фамилией, и ее пальцы забегали по клавишам компьютера. Увы, искомых сведений в нем она не нашла, но оказалось, что фамилия моя уже давно сидит в памяти машины. – Напишите, – предложила девушка, – заявление, наши сотрудники пороются в старых бумагах. Пока я могу сообщить лишь то, что в двух отделениях банка вас ждут компенсации за вклады в сберкассах, сгоревшие при переходе на рыночные отношения. Вы знаете об этом? – Слышал краем уха о компенсациях, но как-то не пришло в голову, что они касаются и меня. – Но ведь у вас были вклады и кроме этих пяти рублей? Причем довольно крупные. – Были. Сначала в одной сберкассе, потом в другой, когда мы сменили место жительства. Я скопил деньги на «Запорожец» последней модели. Небольшой был автомобиль, но элегантный, не то что прежние трещалки, похожие на мыльницы. И стоил он недорого, всего пять тысяч с чем-то советских рублей. Я записался в очередь на покупку, да не успел купить. Деньги спалила шоковая терапия. – Понятно. – Скажите, а можно получить эти компенсации без сберкнижек? Я их выбросил лет пятнадцать назад. – Ничего страшного. Ваши данные внесены в память компьютера. Нужно предъявить только паспорт. Я обрадовался. – Знаете, заявление я напишу как-нибудь в другой раз. Пойду скорей порадую супругу. У нее тоже были вклады в сберкассах, туда перечисляли ее пенсию. Она, как говорится, ушла на заслуженный отдых на пять лет раньше меня. Тьфу ты! Меня преследует цифра «пять». Назойливая, как цифра «девять» в нынешних ценах. Но ладно. Благодарю вас за приятное сообщение. Если вы не замужем, пошли вам Аллах хорошего жениха, красивого и богатого! – И вам всего хорошего! Заходите к нам, наш банк всегда будет рад оказать вам услугу! Я пошагал домой. Погода в тот день выдалась ясная, с легким морозцем. Раскидистые березы на нашей улице закуржавели, стояли нарядные, будто в Берендеевом царстве. Тогда их еще не спилили, чтобы расширить проезжую часть улицы в угоду бесчисленным теперь владельцам автомобилей. Короче говоря, настроение у меня приподнятое, иду, бормоча себе под нос строку Маяковского: «Жизнь прекрасна и удивительна!» Не откладывая дело надолго, мы с женой получили компенсации. Сбербанк, оказалось, выдавал их уже второй раз, на нас будто с неба упала куча денег – около 50 тысяч рублей. Возник вопрос, на что их потратить. Я принялся рассуждать вслух: это же солидный начальный капитал, не заняться ли мне бизнесом? Неплохо было бы разбогатеть. Умные люди играют на фондовой бирже, удачливые в одночасье становятся миллионерами. Основной закон капитализма: хочешь жить – умей вертеться… Жена, послушав мои рассуждения, усмехнулась: – Это называется – со свиным, извиняюсь, рылом да в калашный ряд. Ты в финансовых вопросах разбираешься лишь в пределах стоимости пачки сигарет. Покупки всю жизнь делала я, поднаторела в расчетах, и то почти при каждой покупке на рынке меня обсчитывают. Вчера вон купила пять килограммов лука, дома посчитала с карандашом в руке – оказалось, продавщица, стерва, взяла с меня семь рублей лишних… Я пропустил слова жены мимо ушей. Шайтан толкал меня в бок: «Займись, займись хотя бы малым бизнесом!» Это и государство вроде поощряет, и на глазах у меня – живой пример успешного предпринимательства. Дело в том, что в нашем некоммерческом садоводческом товариществе купил участок предприимчивый мужчина средних лет по имени Алексей, Алеха, для приятелей – просто Леха. Замечу, что слова «купил участок» в юридическом отношении здесь не совсем точны. Приватизация пошла в нашем товариществе ни шатко ни валко: слишком она хлопотна, услуги риэлторов для пенсионеров, составляющих в коллективе подавляющее большинство, дороговаты. Поэтому земля по-прежнему принадлежит муниципальным властям, мы пользуемся ею на правах арендаторов. Продать можем только то, что на ней построили, и вместе с этой собственностью передать другому человеку и свои арендаторские права. Естественно, не бесплатно. Вот в этих условиях и появился у нас Алеха. Появление сравнительно молодого, энергичного мужчины обрадовало стариков. А то некого было избрать председателем товарищества, никто не соглашался обременять себя лишними заботами. Между тем в коллективном хозяйстве накопились проблемы. Обветшала общесадовая ограда, начала валиться, на грядки забредал скот из соседней деревни. Какие-то злоумышленники ночью сняли и увезли створку железных садовых ворот, может быть, сдали на металлолом. Часто стали возникать перебои в подаче электроэнергии. Садовая электросеть тоже обветшала, деревянные опоры похилились, провода при порывах ветра схлестывались, что приводило к коротким замыканиям. Надо было навести порядок и по этой части. Председательский пост Алеха принял охотно, однако спустя некоторое время выяснилось, что он не только энергичен, но и плутоват. Переписал на родственников заброшенные, заросшие бурьяном участки умерших садоводов и продал право пользоваться этими участками сторонним людям. Деньги прикарманил, объявив, что откроет в товариществе ради общего блага продовольственный магазин. Садоводам такое его поведение не понравилось, но поднимать шум из-за самоуправства председателя не стали. Кто из нас без грешков? У каждого, по присловью, пальцы загибаются к себе. То, что Алеха назвал магазином, смахивало скорей на простенькую лавчонку. Пристроил он к глухой стене своей баньки помещение в метр шириной с окошком на улицу. Окошко на ночь закрывалось ставнями, утром ставни открывались, и прохожие могли видеть, чем заполнены полки лавки. У Алехи была своя машина – старенький, руганый-переруганый из-за ненадежности «жигуленок». На нем он ездил в город, покупал в крупных магазинах и на оптовом рынке товары повседневного спроса и перепродавал с наценкой за свои хлопоты. Например, килограмм сахарного песка в городе стоил от 25 до 30 рублей, а у Лехи – 40. Садоводы, поворчав на дороговизну, примирились с ней. Надо же понимать, что человек эксплуатирует собственную машину, расстояние от наших садов до центра города с крюком до моста через реку Белую – около полусотни километров, а бензин не дешев. К тому же Леха – и хозяин лавки, и водитель, и экспедитор, и грузчик, попотеть ему приходится основательно. Конечно, приносить в сад продукты могли мы и сами, есть для этого путь короче, от ближайшей остановки городского транспорта. Но надо с тяжелым рюкзаком за спиной спуститься с крутой горы, переправиться на катере через реку и еще дошагать до своего участка. Пожилому человеку удовольствия это не доставляет. А тут – вот она, лавка, под боком. Созрела клубника, следом – малина, смородина, наступило время варить варенья на зиму – позарез нужен тот же сахарный песок, и считаться с его дороговизной не приходится. Какие у Алехи сложились отношения с налоговой инспекцией – не могу сказать, наверное, приемлемые, его торговая точка приобретала все большую популярность. Торговля особенно оживлялась, когда он привозил свежий хлеб и пиво в бутылках. Выпивох у нас самих в силу преклонного возраста садоводов было немного, зато потянулись к нам любители выпить из других товариществ. Правда, очередей у лавки не наблюдалось, необходимости в постоянном присутствии продавца за прилавком не было. Алеха прикрепил к стене лавки кнопку электрического звонка, табличка под ней извещала, что желающий что-нибудь купить должен нажать на эту кнопку. По звонку из дому выходила Алехина теща, деятельная еще женщина, и отоваривала покупателя. Прибыль, стало быть, если и не текла, так капала. Через год Алеха купил новую машину, забетонировал стоянку для нее. Завез фундаментные блоки и уквадраченные сосновые бревна для строительства нового дома на соседнем, переписанном на имя тещи участке. «Эх, и мне бы так раскрутиться!» – позавидовал я ему, когда на меня свалилась неожиданная компенсация. Но не было у меня ни Алехиной энергии, ни машины, ни деятельной тещи под рукой. Пока размышлял об этом, фортуна опять вроде бы решила улыбнуться мне. В наш почтовый ящик кинули рекламный листок ПИФа – паевого инвестиционного фонда в коммерческом банке. Чтобы не делать ему бесплатную рекламу, назовем его условно Трахбахкрахбанком. В листке сообщалось, что деньги граждан, доверенные фонду, за несколько последних лет возросли в три с половиной раза. Рост этот для наглядности был показан и графически ломаной линией, устремленной вверх. Объяснялось, что вы можете купить акции фонда, опытные финансисты инвестируют полученные от вас деньги в выгодное дело, например, в добычу нефти или алмазов, в производство электроэнергии, да хоть в сельское хозяйство – скажем, на разведение страусов, лишь бы это приносило прибыль. Фонд обещал в любой момент, когда цена акций возрастет, выкупить их у вас обратно по этой возросшей цене. То есть вы, не приложив никаких усилий, разбогатеете. «Эврика!» – мысленно воскликнул я. Условия ПИФа как раз отвечали моим интересам. Размечтался: разживусь деньгами, и можно будет даже слетать, к примеру, на Канары, где царит вечная весна, мир повидать, отдохнуть и развлечься, как это делают состоятельные люди. – Держи карман шире! – сказала жена. – Боюсь, прогоришь опять. Риск, разумеется, не исключался. Цена акций могла и не возрасти, напротив, понизиться. Но человек всегда надеется на успех, на выигрыш. Если бы люди заранее знали, что в любом случае проиграют, они ничего не затевали бы, остались в своем доисторическом прошлом обитать на деревьях. Исходя из этого соображения, я отправился в ПИФ и купил 25 акций, заплатив за каждую почти две тысячи рублей. Теперь мне предстояло лишь терпеливо ждать, помня позаимствованный у американцев девиз: «время – деньги». Жду. Казалось, вот-вот разбогатею. И вдруг разразился мировой финансовый кризис. Руководство страны принялось успокаивать народ: у России достаточно средств, чтобы смягчить удар. Для кого-то, возможно, и было достаточно. Да мне не повезло: меня, пылинку в этом мире, кризис отыскал, и мои надежды рухнули, акции в ПИФе подешевели в три раза. Что поделаешь, жду опять, должны же, в конце концов, наступить благополучные времена. Блистательный башкирский поэт Акмулла, стихи которого я очень уважаю, еще в позапрошлом веке утверждал, что на дне терпения золото лежит. Лежать-то оно, может быть, и лежит, только, оказалось, не для меня. Кризис, немного призадумавшись, пошел на второй виток. В мире творится черт-те что. Греция в долгах, как в шелках, собралась отколоться от единой Европы, требующей, чтобы греки крепко-накрепко затянули пояса, а народ бунтует. В Испании каждый четвертый трудоспособный потерял работу, роскошные виллы у благодатного моря обесценились, но их могут купить разве лишь российские толстосумы, у самих испанцев денег нет. Разгневанные демонстранты устроили кровавую схватку с полицией возле парламента, бедным депутатам пришлось просидеть в нем чуть ли не всю ночь. Волнуется народ в Италии и Португалии. Даже сдержанные в чувствах немцы возроптали на политику своего правительства: зачем оно кидает деньги налогоплательщиков на спасение незадачливых соседей? Чужую беду руками разведу, гласит пословица, а как мне со своей-то быть? Не оставалось ничего другого, как продать мои акции, пока их цена не обнулилась. Поковылял я в банк, а там, гляжу, всю наглядную агитацию, касающуюся ПИФа, уже убрали. Фонд сворачивал свою деятельность. Удалось мне вернуть лишь треть потраченной на акции суммы, да и эта треть, пока я надеялся разбогатеть, потеряла прежнюю покупательную способность. Таким образом, автомобиль, о котором я когда-то мечтал, обернулся в конечном счете двумя килограммами полукопченой колбасы, купленной по пути из банка домой. Хотелось разбогатеть – не вышло. Не судьба, значит. – Не расстраивайся, – сказала мне жена.– Береги здоровье. Здоровье дороже денег. Мы с тобой войну с фашистами пережили, выросли без отцов, а уж это запросто переживем. Мудрая она у меня, спутница моя по жизни. В самом деле, не стоит расстраиваться. Жизнь никогда не баловала нас, приучила к скромному достатку. Вот написал я рассказ, может быть, его напечатают, получу какой-никакой гонорар, и мы почувствуем себя счастливыми. И окажется, что и рассказ у меня получился со счастливым концом, как было задумано. Хотя судьбу своих пяти рублей, с которых началась эта история, я так и не выяснил. В хлопотах и мечтах о больших, будь они неладны, деньгах, не удосужился сходить в Сбербанк, подать заявление, чтобы там порылись в архиве. Да и неловко из-за пустяка беспокоить людей, занятых серьезным делом. Источник - bp01.ru | |
|
| |
| Просмотров: 1835 | Загрузок: 0 | | |
| Всего комментариев: 0 | |
