Күк Ирәндек буйы әллә нисек... Һағыш баҫҡан армыт-ҡаяһын. Аҡ яурынлы сал бөркөттәр генә Саңҡ-саңҡ килеп ҡурсый ояһын.

На майдане было многолюдно и шумно. Гремел оркестр. Гулким топотом маршировали колонны солдат Оренбургского гарнизона. Проходящие батальоны приветствовали стоящих на трибуне залихватским «Ура!». Ликующие толпы горожан радостно подхватывали это «Ура!».

Когда приду к тебе, как примешь ты меня,
Что скажут дети мне, которых ты растила,
И будут ли в церквях нам бить в колокола,
Благословлять наш путь под пения Аллилуя.

Эх, село, моё село, разговор по-русски,
В круге - русский и башкир, танцы по-французски,
Ты, как все, в одном строю с бедным и с богатым
Землю пашешь, снег гребёшь, сделанной лопатой.

Света волновалась. И было от чего. Сегодня… сегодня это свершится! Витя давно порывался прийти в гости, да Света все оттягивала эту встречу. Страшно все-таки. Мама у Светы отличалась редкостным характером. Про таких говорят: бой-баба. Действительно… - ростом высокая, громогласная. В любой кабинет дверь пинком распахивает. Уж на что встречались твердые мужики, и те тушевались пред ее напором.

Мы с дедом большие приятели. Не знаю, как другие внуки с дедами, а я со своим был «не разлей вода». С детства установилась такая тесная дружба. Все, чему я научился в этом мире – его заслуга. Мой дед - смирнейший человек. Я удивлялся его терпению и житейской мудрости. К нему со всей деревни приходили советоваться. Встанет какая житейская неразрешимая загадка, люди так и говорили: «Надо к деду Кондрату сходить, уж он-то как по писаному все по полочкам разложит». Примерам несть числа.

Поминки уже подходили к концу. Доедались последние куски пирогов, допивались стаканы компота. Люди вставали, крестились и, выразив еще раз соболезнование, прощались и группками расходились по домам. Таисия, вдова покойного, неторопливо собирала посуду, относила на кухню, где сердобольные соседки и подружки занимались ее мытьем. Женщины разговаривали вполголоса, при этом скорбно покачивая головой. Вскоре и эта сумятица закончилась.

Николай томился на вокзале. Автобус еще не скоро. Времени хоть убейся. От нечего делать - раз он прошелся по перрону, два прошелся. Вскоре и это занятие наскучило. Решил подкрепиться в привокзальном буфете, время - обед. Купил первое, второе, да и стакан чая со сдобой. Присел к столику, что у окна и, безучастно глядя в него, стал машинально поглощать пищу.

Ахмедгали бабай был в смущении. Это его внучка с мужем огорошили. Старик вначале недоуменно качал головой и затем потихоньку стал досадовать. Началось все с приезда гостей.

Всё дальше уходят годы войны,
И звуки снарядов уже не слышны,
Но в памяти боль неустанно живёт
И в годы войны за собой вновь зовет.